Виталий Ким
Хореограф и режиссер Виталий Ким основал театр танцевально-пластической драмы «Театр Земли». Зерно его работы — это собственная система подготовки танцактера для участия в жанре танцтеатра и кино «Нейро-кинестетическая мистификация» — на основе синтеза актерского и танцевального искусств. Вместе с этим Ким снимает фильмы, которые он относит к артхаусу и танцевальному кино, в том числе «До свидания, Рой».
Об артхаусе
Пока сама отечественная инфраструктура не сформирована так, чтобы артхаус хорошо работал в киноиндустрии. Творческие люди не любят слово «рынок», но как бы оно нам ни не нравилось, и рынок, и потребитель, и структурная дистрибуция должны существовать, а у нас этого рынка нет, а его вариацию формирует узкий круг деятелей искусства и их окружение. Но, к сожалению, они не продуцируют денежную массу. В результате у нас получаются качели: с одной стороны, ты создаешь свои проекты бесплатно, а с другой — вынужден уходить в конъюнктуру, чтобы заработать каких-то денег. Так происходит от отсутствия диалога творческих деятелей, в том числе и с бизнес-сообществом. И это тоже объяснимо: мы привыкли существовать за счет грантов, а бизнес хочет, в первую очередь, рекламу. Пока мы не изменим эту ситуацию и не донесем грамотно бизнесу, что для развития культурной среды необходимо заходить в кино и артхаус, в спектакли и арт-проекты, которые будут представлять из себя произведения искусства, а не трендовые продукты, движения вперед не будет.
О партнерстве с бизнесом
Бизнес может участвовать финансово, а может — и ресурсами. Например, в пандемию мы сняли фильм в отеле. Для съемок нужно было подходящее пространство, и наш актер предложил переговорить со своей подругой, которая работала администратором в гостинице. А потом включились человеческие и профессиональные отношения, и они с удовольствием предоставили свою локацию. Кстати, помощь своими возможностями, а не деньгами, — самая распространенная форма, и мне она тоже очень нравится: тогда партнеры становятся частью создания фильма и погружаются в процесс. Это круто. Конечно, я не буду лукавить: все мы любим быть при деньгах, и наша команда не отказывается от предложений, если предприниматель после нашего спектакля предлагает сделать что-то вместе. У меня были такие случаи. Нельзя ни от чего отказываться. Нужно быть широким и громким. Только важно помнить: необходимо работать честно, открыто и принципиально, и результат не испортит ваши дальнейшие отношения с партнерами и тебя устроит.
Пока сама отечественная инфраструктура не сформирована так, чтобы артхаус хорошо работал в киноиндустрии. Творческие люди не любят слово «рынок», но как бы оно нам ни не нравилось, и рынок, и потребитель, и структурная дистрибуция должны существовать, а у нас этого рынка нет, а его вариацию формирует узкий круг деятелей искусства и их окружение. Но, к сожалению, они не продуцируют денежную массу. В результате у нас получаются качели: с одной стороны, ты создаешь свои проекты бесплатно, а с другой — вынужден уходить в конъюнктуру, чтобы заработать каких-то денег. Так происходит от отсутствия диалога творческих деятелей, в том числе и с бизнес-сообществом. И это тоже объяснимо: мы привыкли существовать за счет грантов, а бизнес хочет, в первую очередь, рекламу. Пока мы не изменим эту ситуацию и не донесем грамотно бизнесу, что для развития культурной среды необходимо заходить в кино и артхаус, в спектакли и арт-проекты, которые будут представлять из себя произведения искусства, а не трендовые продукты, движения вперед не будет.
О партнерстве с бизнесом
Бизнес может участвовать финансово, а может — и ресурсами. Например, в пандемию мы сняли фильм в отеле. Для съемок нужно было подходящее пространство, и наш актер предложил переговорить со своей подругой, которая работала администратором в гостинице. А потом включились человеческие и профессиональные отношения, и они с удовольствием предоставили свою локацию. Кстати, помощь своими возможностями, а не деньгами, — самая распространенная форма, и мне она тоже очень нравится: тогда партнеры становятся частью создания фильма и погружаются в процесс. Это круто. Конечно, я не буду лукавить: все мы любим быть при деньгах, и наша команда не отказывается от предложений, если предприниматель после нашего спектакля предлагает сделать что-то вместе. У меня были такие случаи. Нельзя ни от чего отказываться. Нужно быть широким и громким. Только важно помнить: необходимо работать честно, открыто и принципиально, и результат не испортит ваши дальнейшие отношения с партнерами и тебя устроит.
О фильме «До свидания, Рой»
Сценарий фильма я написал с температурой 39, когда болел гриппом. И он у меня лежал, пока девушка, которая у меня занималась, Дина Мухаметдинова, не подошла ко мне и не рассказала про свою драматическую труппу. Ее ребятам понравились мои короткометражные работы, и они были готовы подключаться к проектам. Когда я решил снять фильм, сделав из короткого полный метр, позвал их. 80 % актеров я увидел только на съемочной площадке. Надо сказать, что они не снимались в таком артхаусном кино, где по две минуты надо смотреть в одну точку в духе нордического стиля Роя Андерссона (фильм посвящен ему), и я быстро решил прямо в процессе сделать трейлер для них, и они, уже увидев примерный результат, загорелись по-настоящему, потому что я сначала вообще никому не рассказываю сценария. Зачем? Мои видео есть в сети, и участники соглашаются сниматься у режиссера с определенным образным языком.
О бюджетах
Я никогда не работаю с большим продакшеном: гаферами, фокус-пультами и плейбэками. На «До свидания, Рой» все было построено на партнерских взаимоотношениях: например, камера и линзы были моими, а осветитель Катя привезла свои фонари. И здесь дело не в том, что у меня нет бюджета. Если бы мне дали несколько миллионов, я бы их потратил на гонорары артистам, декорации или, скажем, на компьютерную графику, а не на огромную команду продакшена. В такой ситуации появляется мобильность. Я свободен искать идеальный кадр столько времени, сколько мне потребуется, чтобы потом строить от него свой фильм. Могу снять и потом выкинуть половину отснятого материала. Или ухватить мысль и, быстро перегруппировавшись, перебежать с одной локации на другую, поставить один фонарь и снять за 5 минут то, что важно и нужно. В отсутствие громоздкого продакшена я чувствую большую свободу, которая важна и в пластическом кино, и в игровом — таком, как «Рояль в шале».
Сценарий фильма я написал с температурой 39, когда болел гриппом. И он у меня лежал, пока девушка, которая у меня занималась, Дина Мухаметдинова, не подошла ко мне и не рассказала про свою драматическую труппу. Ее ребятам понравились мои короткометражные работы, и они были готовы подключаться к проектам. Когда я решил снять фильм, сделав из короткого полный метр, позвал их. 80 % актеров я увидел только на съемочной площадке. Надо сказать, что они не снимались в таком артхаусном кино, где по две минуты надо смотреть в одну точку в духе нордического стиля Роя Андерссона (фильм посвящен ему), и я быстро решил прямо в процессе сделать трейлер для них, и они, уже увидев примерный результат, загорелись по-настоящему, потому что я сначала вообще никому не рассказываю сценария. Зачем? Мои видео есть в сети, и участники соглашаются сниматься у режиссера с определенным образным языком.
О бюджетах
Я никогда не работаю с большим продакшеном: гаферами, фокус-пультами и плейбэками. На «До свидания, Рой» все было построено на партнерских взаимоотношениях: например, камера и линзы были моими, а осветитель Катя привезла свои фонари. И здесь дело не в том, что у меня нет бюджета. Если бы мне дали несколько миллионов, я бы их потратил на гонорары артистам, декорации или, скажем, на компьютерную графику, а не на огромную команду продакшена. В такой ситуации появляется мобильность. Я свободен искать идеальный кадр столько времени, сколько мне потребуется, чтобы потом строить от него свой фильм. Могу снять и потом выкинуть половину отснятого материала. Или ухватить мысль и, быстро перегруппировавшись, перебежать с одной локации на другую, поставить один фонарь и снять за 5 минут то, что важно и нужно. В отсутствие громоздкого продакшена я чувствую большую свободу, которая важна и в пластическом кино, и в игровом — таком, как «Рояль в шале».
Об игровом и пластическом кино
Пластическое кино требует пространства. В игровом можно обойтись 50 миллиметрами и одной линзой. Если у тебя танец или жест в кадре, ты смотришь не на сам взмах руки, а следишь за тем, как движение заводит пространство, какое пространство в кадре ты даешь и какой качественно там происходит взмах. Когда я снимаю пластику, то я в первую очередь выставляю пространство и этот кадр, в котором что-то происходит, а уже во вторую — сам жест. Здесь имеет значение всё: линза, освещение, локация, даже угол и расстояние, на котором будет находиться камера.
О кинотанце и танцевальном кино
На мой взгляд, кинотанец и танцевальное кино — разные понятия. Я приверженец второго, хотя я долго снимал исключительно кинотанец. В кинотанце я должен красиво показать танец и благодаря киноприемам делаю это. В танцевальном кино важно определенное сюжетное раскрытие: танец может проявиться только в определенных кадрах, и он должен нести информацию. Танцевально-пластическое кино — это не там, где все танцуют. Человек может просто пить кофе, и из этого будет рождаться танец, потому что жест из быта переходит в пластику — как в фильме Джима Джармуша «Кофе и сигареты». А осознание отличий этих феноменов ко мне пришло на форуме видеотанца в Кирове, где были Саша Любашин, Дина Верютина, Вероника Шер и все, кто на тот момент работал с темой кинотанца. Там я увидел, что есть кинотанец, который фиксирует красивое движение, а есть видео, где движение — часть кадра, пространства, монтажного ритма, некой истории — это танцевальное кино.
Пластическое кино требует пространства. В игровом можно обойтись 50 миллиметрами и одной линзой. Если у тебя танец или жест в кадре, ты смотришь не на сам взмах руки, а следишь за тем, как движение заводит пространство, какое пространство в кадре ты даешь и какой качественно там происходит взмах. Когда я снимаю пластику, то я в первую очередь выставляю пространство и этот кадр, в котором что-то происходит, а уже во вторую — сам жест. Здесь имеет значение всё: линза, освещение, локация, даже угол и расстояние, на котором будет находиться камера.
О кинотанце и танцевальном кино
На мой взгляд, кинотанец и танцевальное кино — разные понятия. Я приверженец второго, хотя я долго снимал исключительно кинотанец. В кинотанце я должен красиво показать танец и благодаря киноприемам делаю это. В танцевальном кино важно определенное сюжетное раскрытие: танец может проявиться только в определенных кадрах, и он должен нести информацию. Танцевально-пластическое кино — это не там, где все танцуют. Человек может просто пить кофе, и из этого будет рождаться танец, потому что жест из быта переходит в пластику — как в фильме Джима Джармуша «Кофе и сигареты». А осознание отличий этих феноменов ко мне пришло на форуме видеотанца в Кирове, где были Саша Любашин, Дина Верютина, Вероника Шер и все, кто на тот момент работал с темой кинотанца. Там я увидел, что есть кинотанец, который фиксирует красивое движение, а есть видео, где движение — часть кадра, пространства, монтажного ритма, некой истории — это танцевальное кино.
О паблике Stage Dance Film Theatre
Так получилось, что у меня очень много знакомых хореографов по всему миру, и мы всегда обменивались с ними ссылками на фильмы и видео. Оказалось, что у меня скопился архив, которым хотелось поделиться. Так появился паблик в «ВКонтакте», где мы все это выкладывали. Думали, что наберется от силы 2 тысячи пользователей, которые примкнут к этому онлайн-сообществу, а получилось почти сразу 5 тысяч. Сейчас там почти 39 тысяч подписчиков. Последние года полтора мы им почти не занимаемся, но контент остался, и у нас есть два хороших автора, которые поддерживают его. Я рад, что удалось рассказать многим о том, что меня самого подталкивало заниматься танцевальным кино и вдохновляло, когда я общался со своими друзьями из Испании, Италии, Англии.
Зачем мне танцевальное кино
Есть такие вещи в жизни, которые ты делаешь, потому что как будто не можешь их не делать. У меня нет четкого объяснения, зачем я делаю спектакли, занимаюсь сам актерским мастерством, играю на сцене или снимаю кино. Логикой этого не объяснить: тебе просто приятно существовать в процессе, и всё.
Так получилось, что у меня очень много знакомых хореографов по всему миру, и мы всегда обменивались с ними ссылками на фильмы и видео. Оказалось, что у меня скопился архив, которым хотелось поделиться. Так появился паблик в «ВКонтакте», где мы все это выкладывали. Думали, что наберется от силы 2 тысячи пользователей, которые примкнут к этому онлайн-сообществу, а получилось почти сразу 5 тысяч. Сейчас там почти 39 тысяч подписчиков. Последние года полтора мы им почти не занимаемся, но контент остался, и у нас есть два хороших автора, которые поддерживают его. Я рад, что удалось рассказать многим о том, что меня самого подталкивало заниматься танцевальным кино и вдохновляло, когда я общался со своими друзьями из Испании, Италии, Англии.
Зачем мне танцевальное кино
Есть такие вещи в жизни, которые ты делаешь, потому что как будто не можешь их не делать. У меня нет четкого объяснения, зачем я делаю спектакли, занимаюсь сам актерским мастерством, играю на сцене или снимаю кино. Логикой этого не объяснить: тебе просто приятно существовать в процессе, и всё.
Что я хотел бы от танцевального кино в России
Я долго переживал, что у нас нет платформы, где бы каждый автор артхауса или танцевального кино мог высказаться. Фестивали танцевального кино не решали это в полной мере, потому что их очень мало и они сезонны. Нужно было создать силовую точку, которая будет тащить и пластические фильмы, и авторское кино, и, быть может, перформансы. В итоге мы с командой создали платформу Online Stage для художников, которые создают авторское, танцевальное, экспериментальное кино и киноверсии сценических работ.
Но впереди еще много работы для всего нашего сообщества — необходим какой-то независимый импульс, чтобы создать кинотеатры, пространства, вечера-показы, где каждый может высказаться, где будет развиваться комьюнити. Но и снимать кино, конечно же, надо в любом случае и при любых обстоятельствах.
Беседовала: Дина Верютина
Текст: Ольга Угарова
Фотоматериалы: Анастасия Золотарева, кадры из фильмов Виталия Кима, из архива Виталия Кима
Я долго переживал, что у нас нет платформы, где бы каждый автор артхауса или танцевального кино мог высказаться. Фестивали танцевального кино не решали это в полной мере, потому что их очень мало и они сезонны. Нужно было создать силовую точку, которая будет тащить и пластические фильмы, и авторское кино, и, быть может, перформансы. В итоге мы с командой создали платформу Online Stage для художников, которые создают авторское, танцевальное, экспериментальное кино и киноверсии сценических работ.
Но впереди еще много работы для всего нашего сообщества — необходим какой-то независимый импульс, чтобы создать кинотеатры, пространства, вечера-показы, где каждый может высказаться, где будет развиваться комьюнити. Но и снимать кино, конечно же, надо в любом случае и при любых обстоятельствах.
Беседовала: Дина Верютина
Текст: Ольга Угарова
Фотоматериалы: Анастасия Золотарева, кадры из фильмов Виталия Кима, из архива Виталия Кима
